3 день

Утром я проснулся, почувствовав на свое спальном мешке какую-то мокроту- выпала роса. Так как было достаточно тепло, в спальник я не закутывался, а просто укрылся им как одеялом и положил сверху руки. Уже светало потихоньку, пора была искать нужный волок, уходящий в сторону Аутля. Я двинулся вправо по накатанной гравийке, через пару изгибов после грязного участка показалось ответвление, которое мы приметили еще вчера, но не нашли сходств со старым фото. В этот раз мне пришла в голову идея присмотреться более тщательным образом. Через минуту разглядывания, я, наконец, понял, что именно по этому волоку я поднимался в апреле, просто теперь все было в жутких зарослях, но крупные деревья в начале пути по волоку располагаются относительно друг друга и дороги, так же как и на фотоснимке.

Было около семи утра, когда мы с Тарасом, решив не сушить вещи, так как дорого было время, покинули место стоянки, набрали воду в небольшом ручье в три полторашки, а затем вернулись по дороге чуть-чуть назад, к месту, где волок уходил вверх. В самом начале подъема мы спрятали слева от дороги свои вещи, чтобы радиальная прогулка казалась легкой и приятной, но так как в пути нам однозначно захочется пить и есть, Тарас решил взять свой рюкзак (он был меньше по объему), максимального его разгрузить, и положить туда только воду, немного еды, а также деньги и документы. Не стоит забывать, что иногда в некоторых случаях оставленные даже в дебрях рюкзаки находят медведи или же какие-нибудь нехорошие люди.

Путь начался. Довольно быстро и весело мы принялись подниматься по отличной дороге, которая в пути нигде не терялась, все больше набирая высоту. Я не мог точно знать, какая высота была у нашей ночевки, но имел смелость предположить, что это где-то около 1200 метров, стало быть, нам набирать около трехсот метров до альпийской зоны (по крайней мере, я так запомнил из апрельского похода). Стояла хорошая погода, в лесу было тихо. Мы были в предвкушении простого и красивого восхождения. Дорога, уходящая серпантином вверх, казалось, ведет до самого Аутля, или, во всяком случае, поднимается на макушку хребта, по которому нам нужно будет уйти влево, пройти через водораздел рек Хаджуко и Тугупс, а затем выйти на вершину горы. Местность кругом была мне хорошо знакома - после того, как мы перелезли через огромное поваленное дерево, основная дорога повернула вправо, начался совсем крутой подъем, мы аккуратно поднимались вверх, стараясь держаться обочины дороги.

После очередного дорожного поворота мы, наконец, пришли к тому месту, где в апреле все уже было полностью под глубоким слоем снега, и никаких дорог не было видно, однако, наша гравийка продолжала подниматься наверх. Лес становился все гуще, кустарниковые дебри по краям дороги казались тяжело проходимыми. Стало ясно, что когда наша дорога кончится, то протиснуться к Аутлю будет не очень легко, оставалось надеяться, что дорога или перейдет в тропу, или же, если она и кончится в глубине леса, то уже сравнительно недалеко от окончания зарослей.

Поднимаясь дальше, мы наткнулись на метку 1989 года на дереве со стрелкой, указывающей влево. Однако в левую сторону никакая тропинка не уходила, а дорога продолжала подниматься вверх. Мы остались на основном пути, скоро впереди показались поваленные деревья, а чуть позже, мы вышли к множественной развилке. Прямо перед нами стояло дерево с точечной красной маркировкой. Я решил разведать окрестности – едва заметная дорога уходила влево, но через несколько десятков метров она терялась. Основная дорога, ведущая прямо, поднималась на хребет, до макушки которого, видимо, оставалось уже совсем немного. Нужно было решать, в какую сторону нам идти. Логичнее всего, по словам Тараса, было бы двигаться влево, траверсируя хребет – так у нас есть шанс, по крайней мере, без особого сброса высоты, выйти к подножию Аутля, где мы выберемся, на обозначенную на карте старую туристическую тропу к озеру Хуко. Но не хотелось лезть в бурелом. Тарас включил навигатор. Он показал, что нам, действительно, пора поворачивать налево, так как, выбравшись на хребет и двигаясь дальше, мы начали бы резкий сброс высоты в лесистую долину реки Хаджуко.

Но все же я уговорил Тараса пройти еще немного по основной дороге вверх, еще лелея надежду, что по гребню хребта, возможно, идет какая-то тропа. Разумеется, мое предположение оказалось ошибочным – выбравшись еще немного наверх, мы подошли к месту, докуда максимум добрались лесорубы – дальше был только непроходимый лес, идти через который трудно, никаких троп поблизости мы не нашли, дорога закончилась. Оставалось только двигаться через жесткие кустарники вверх, забирая немного левей.

Поначалу нам такой стиль перемещения не был в тягость, но, уже удалившись от стоянки лесорубов на значительное расстояние, стало ясно, что такое перемещение по кустарникам и жутким зарослям может нас сильно запутать, в такой местности желательно передвигаться, используя подсказку навигатора, так как сбиться можно очень легко. Трудности вызывал не только сплошной бурелом, но сам рельеф – даже передвижение по гребню хребта было занятием не из приятных, кругом были сплошные подъемы и спуски, в некоторых местах по макушке хребта вообще было не пройти, и нам приходилось спускаться вниз и обходить эти места.

Один раз, спустившись в левую сторону, Тарас неожиданно заметил внизу поваленные деревья – вероятно там была какая-то дорога, видимо, одна из тех, которая уходила от нашей основной дороги влево. Мы, немного успокоившись, начали спуск, в итоге выбрались на относительно неплохой участок очень старого волока, однако, уже через пару минут эта дорога полностью закончилась, радоваться было рано.

Оставалось двигаться, согласно навигатору, в сторону перешейка, по которому мы смогли бы выбраться на хребет, по которому идет старая тропа на Хуко. Наш путь был просто великолепен – ноги постоянно запутывались в зарослях лавровишни, проваливались в совершенно невидимые сверху ямки под кустарниками, постоянно норовили ударить нам по лицу крупные ветки, жесткие заросли задерживали нас, не давая нам возможности протиснуться дальше, поэтому мы передвигались довольно медленно, хотя при этом тратили огромное количество энергии.

Вообще, это сложно было назвать ходьбой, совокупность наших движений через этот зеленый кошмар больше напоминало плавание, чем ходьбу. В таких зарослях легко можно потерять друг друга, если разойтись всего на несколько метров! Единственное, что хоть немного облегчало путь – это упавшие деревья, поэтому, наткнувшись на такое дерево, у нас появилась возможность пройти хотя бы десять метров, ни в чем не запутываясь.

Каждые десять минут мы определяли наше местонахождение по навигатору, тропа, ведущая на Хуко, на которую мы должны были выйти, приближалась к нам очень медленно. Чтобы двигаться быстрее, я начал придумывать разные способы, один раз, чтобы не получать ветками в глаза, решил передвигаться практически сидя на корточках, таким образом, все многочисленные колючие ветки все оказались над головой. Тарас надеялся, что нам все же еще до тропы на Хуко встретятся какие-то дороги, вероятно, берущие начало где-то внизу от гравийки лесорубов.

Его предположение стало казаться более реалистичным, когда вдруг на дереве слева показался какой-то странный знак, который никак не мог быть оставлен матушкой-природой – это было дело рук человека. Тарас сказал, что такие знаки часто встречаются на туристических тропах в районе побережья. Это была маркировка «глаз Саурона». Как ни странно, я раньше никогда не видел подобной маркировки, поэтому, не будь Тараса, скорее всего, прошел бы мимо знака и ничего не заметил.

В пути мы останавливались иногда, чтобы попить воды, не сказать, что совсем тяжело было без воды, но так как пить все равно немного хотелось, мы останавливались и понемногу опустошали свои запасы. Как выяснилось, зря!

Мы явно обрадовались, когда вдруг перед нами жуткие кустарники закончились, и перед нами показалась вполне читаемая старая дорога, по всей видимости, она шла снизу, с хорошо накатанной дороги, поэтому мы решили после покорения Аутля спуститься именно по ней. Мы стали уходить по этой дороге в правую сторону, периодически на пути мы замечали, спускающиеся вниз влево волока. По пути на деревьях встречалась та же сама маркировка Саурона, поэтому сомнений, что мы на правильном пути не было. С левой стороны иногда попадались просветы, где было отчетливо видно Главный Кавказский хребет, такие виды были редкостью, в отличие от весны, в конце лета и начале осени трудно из-за листвы увидеть какие-либо далекие ориентиры. Становилось все жарче, было очень сухо. На пути нам встретились какие-то участки высохшей грязи, наверняка в сезон дождей здесь целые грязевые болота! Вообще, мне часто приходится слышать о каких-то жутких болотах в лесах под Аутлем, причем, поговаривают, что они и не выглядят как болота, а просто кажутся уютными полянами. Один турист мне рассказывал случай, как в одно из таких болот очень быстро провалился какой-то турист, и почти сразу же по грудь, три его товарища еле успели его вытащить, причем, это было очень непросто, бингамовская жидкость держала утопающего очень крепко. Но за все время нашего похода на Аутль мы ни разу не столкнулись с подобным болотом.

В пути Тарас продолжал смотреть в навигатор, судя по всему мы были неподалеку от небольшой полянки, обозначенной на карте. Мы продолжали идти по дороге, она шла практически без набора высоты. Вдруг дорога начала уходить на спуск. У нас появилась мысль, что, возможно, сейчас она пойдет резко вниз к основному руслу Тугупса, поэтому пришла пора сойти с нее и устремиться вправо вверх, ломясь через кустарник, но нам уже настолько надоело плутать в буреломах, что мы решили еще немного дальше пройти по дороге, так как наше предположение может оказаться ошибочным. Выяснилось, что дорога после коротенького спуска поворачивает направо, далее идет еще немного, а потом резко заканчивается. Увидев окончание дороги, мы поняли, что придется начать вторую серию буреломов. Цивилизация закончилась – теперь только хардкор!

После совсем коротенького подъема, с уже типичным для нас проламыванием через лавровишневое безумие, начался относительно длинный спуск вниз. Места кругом казались совсем дикими, вероятность встретить здесь медведя или кабана намного выше, чем вероятность увидеть здесь туриста. Еще бы – это далеко не основной маршрут на Аутль, здесь был кругом дикий лес, в котором ночевка без костра и теплых вещей даже для нас была бы довольно нервной.

Наши ноги продолжали запутываться в обильно растущих зарослях, частенько приходилось выискивать ветки, за которые можно держаться при спуске, но некоторые ветки оказывались порой не очень надежными, и приходилось быстро выискивать новые ветки, чтобы не упасть. Чем мне нравится передвижение по бездорожью, так это тем, что практически каждую секунду необходимо одновременно принимать множество решений: куда поставить ногу, как ее закрепить, за что держаться рукой, куда наступить второй ногой – голова всегда забита «пищей для размышлений» - в таких походах точно не бывает скучно. Но, признаться честно, такое передвижение по бурелому, потихоньку нам стало надоедать, из-за жары скоро мы уже были все в поту, навигатор показывал, что нам даже до тропы на Хуко еще довольно далеко, а воду тратить не хотелось, ее и так оставалось чуть больше половины. Но неожиданно мы пришли к какой-то ванночке с водой, прямо возле нее было множество следов различных животных, это был резервуар для местной живности, поэтому для нас питье здесь было бы чревато проблемами со стулом.

После «ванночки» начался подъем. Двигаясь вверх через дремучий лес, мы надеялись как можно быстрее выйти на тропу, хотя уже у нас возникли сомнения в качестве этой тропы – в былые времена тропы здесь прокладывали пионеры, туризм был неплохо развит, теперь же катастрофически мало бродяг, отважившихся пройти подобными маршрутами, поэтому даже пяти групп в год будет недостаточно для натаптывания читаемой тропы.

Интересно, когда в глухом лесу неожиданно встречаешь очень старые метки на деревьях. Нам попалось в пути дерево с надпись 1931 года! Немного дальше нам попадались надписи послевоенных лет, и крайне мало надписей послесоветского периода. Я лично вообще не помню ни одной надписи, сделанной после 1999 года.

Тем не менее, в одном месте в лесу нам попалась чья-то не очень старая стоянка - на старой банке сохранилась надпись: «кабачковая икра»!

Тропа, уходящая по хребту к озеру Хуко, приближалась.

Скоро о ней дала знать вновь появившаяся «глазная» маркировка. Еще через несколько минут навигатор показал, что мы находимся четко на тропе, однако, пейзаж кругом был точно такой же совершенной дикий, как и до этого, никакой тропы не сохранилось, остались лишь знаки на деревьях, которые, несмотря на то, что были довольно многочисленными, не сразу отыскивались. Даже следуя старой маркировке, можно было легко сбиться и потом долго искать ее! Неожиданно слева показалось какое-то место, издалека похожее на идеальное место для установки лагеря, там было ровно, и деревья там не росли. Тарас присмотрелся, и сказал, что для туристов это место точно не подойдет, там просто сплошная грязь!

Итак, мы прошли водораздел Тугупса и Хаджуко. Практически нераспознаваемые остатки древней тропы уходили куда-то вниз, на своеобразный перешеек. Часто приходилось перебираться через поваленные деревья, перелезать через заросли лавровишни, в пути все чаще встречались папоротниковые заросли, впрочем, это было только лучше, пройти через папоротник труда не представляет. За спуском вновь последовал небольшой подъем, тут-то впереди, наконец-то, показался Аутль – его северные стены казались скалистыми и неприступными. Было очевидно, что пришла пора двигаться вправо к удобному выходу на альпийские луга. Уйдя на подъем, согласно навигатору и маркировке, мы снова лишились возможности видеть перед собой Аутль.

У большого дерева, помеченного надписью туристами из Воронежа, мы сделали первый небольшой привал. Место и вправду было удобное для отдыха, видимо, здесь были туристические стоянки, хотя воды кругом нигде не было. Прямо на стоянки валялись обломки самолета Дуглас, разбившегося здесь в 1946 году.

Скорее всего, самолет попал в туман и ударился о скалу. Множество обломков разбросалось по окрестным лесам. На привале мы отхлебнули немного воды, на двоих у нас оставалось всего полтора литра. А ведь мы еще даже не вышли из леса. Удивительно, в апреле, за гораздо более короткое время мне удалось добраться до альпийской зоны с самого низа, а теперь, когда нигде нет снега, мы уже были давно в пути, а до выхода на Аутль все равно очень далеко!

Как бы хорошо ни было на месте стоянок, необходимо было двигаться дальше. И снова началось сплошное бездорожье. Тарас продолжал ловить спутники и изучать дальнейший путь.

Становилось все жарче – на часах был полдень. Понемногу усиливалась жажда. Иногда мы пересекали какие-то небольшие балки, скорее всего, это были верхние балки истоков Хаджуко, все они были полностью сухими. Через некоторое время мы вышли на гребень лесистого хребетика, и слева снова перед нами показался Аутль, оказалось, что у восточных склонов Аутля, которые я траверсировал в апреле, граница леса находится намного ниже, чем у западных склонов, поэтому мы, скорее всего, были уже на высоте 1600 метров, а не 1400, как я предполагал, это слегка обрадовало.

Гребень, по которому мы шли, становился все уже. Крутизна подъема нарастала. Маркировка все так же глазела на нас с деревьев, в одном месте вдруг мы набрели на какой-то странный проходик между кустарников в небольшой балке, проходик пересекал наш путь. Мы попробовали туда нырнуть, и почти сразу же наткнулись на красную маркировку. Но, увы, буквально через минуту маркировка закончилась, мы вышли снова на край обрыва. Было непонятно, кто здесь оставил маркировку и зачем. Пришлось возвращаться на основной путь.

Подъем продолжался, солнце припекало все сильнее. Мне пить хотелось все больше, идти в куртке было все жарче и жарче, я начал отставать от Тараса. Изо всех сил догнав его, я застал его собирающим чернику. О да! Это был очень приятный сюрприз в этом лесу, ягоды здесь было так много, и мы уже так проголодались, что, не стесняясь, объедали все кусты подряд.

Правда, мне каким-то образом, удалось случайно еще запихнуть в рот одну волчью ягоду, которая росла прямо вместе с черникой. Сразу стало печь язык, я тут же ее выплюнул. В этом замечательном месте была не только черника, но еще и сотовая связь – можно было позвонить кому-нибудь и поговорить. Тарас позвонил своей жене, дабы она не сильно волновалась за редкие выходы на связь после его возвращения. Я воспользовался этим моментом и решил посидеть и отдохнуть.

Путь по лесу продолжался. Бесконечные заросли стали еще более запутанными, по пути снова стали попадаться высохшие до конца ручьи. Где-то внизу слева от нас были истоки реки Ажу, наверняка тоже сухие. Постоянно приходилось, то подниматься, то спускаться, наш путь был сильно изрезан, и представлял собой забавную ломаную линию, мы буквально прочесывали все на своем пути. Изрезанный хребтовый рельеф с многочисленными балками и отходящими от хребтов языками, в которых легко можно было потеряться – вот чем является северный подступ к Аутлю.

Через небольшой отрезок времени мы вновь вышли к какому-то высохшему ручью, за которым начался очень крутой подъем вверх, примечательно, что на таком склоне бурьяна не было, мы взбирались по склону градусов в 45-50, немного отклоняясь вправо, согласно указаниям в навигаторе. Подниматься было не везде удобно – обувь часто скользила, я часто хватался за ветки деревьев, чтобы хоть как-то поберечь силы.

Постепенно подъем выхолаживался, бурьяна опять становилось все больше, вдруг среди уже привычных нам в этом походе папоротников и лавровишни под ногами стали попадаться растения, типичные, скорее для альпики, например, чемерица Лобеля. Она была уже совсем усохшая, черно-желтая, ее время давно прошло. Лес вокруг становился все более редким, деревья были уже не особо высокими, мы двигались по жутко заросшей балке. Под ногами были порой ямы, которые не были видны из-за обильно выросших растений. Все больше на пути встречались громадные валуны, вероятно, следы камнепадов. Наконец, мы поднялись еще немного вверх к более крупному нагромождению валунов. Снова впереди показался Аутль. Мы вышли из леса, оставалось перейти через большой каменный завал и забраться на вершинный гребень по наиболее удобному кулуару.

Навигатор показал, что старая тропа пролегала не по правому кулуару, который еще с Грачёвского перевала мне казался наиболее удобным для восхождения, а уходила вверх по хребтику, поднявшись до середины которого, заворачивала влево. И, действительно, прямо перед нами выше каменных завалов просматривался удобный проход наверх, чтобы не терять зря время на обходе хребтика с правой стороны, мы рванули именно туда. Валуны были расположены достаточно близко друг к другу, поэтому мы достаточно быстро перевалили через пояс глыб, прыгая с одного камня на другой. Трава на склонах Аутля оказалась совсем невысокой, склон был достаточно удобный для восхождения.

Уже вовсю ожидалось приближение вершины, хотя скалы горы слева еще прилично возвышались над нами, выйдя из леса, мы могли уже двигаться очень быстро, даже несмотря на усталость и начавшееся обезвоживание. Поднявшись на сто метров над границей леса, мы присели ненадолго отдохнуть. Впервые решили устроить перекус, ведь не зря же с собой брали еду. Доели печенье, я высосал немного сгущенки из тюбика, опустошили еще немного бутылки с водой. В итоге у нас осталось только полтора литра на двоих. С места отдыха открывалась великолепная панорама – было видно далеко внизу Грачёвский перевал и вершинки к северо-западу от него, впереди под нами тянулся лесистый хребет, по которому с большим трудом, но все же можно выти к озеру Хуко, а за ним еще правее показывалась горная группа Фишта. Кто-то в отчетах о восхождении на Аутль в свое время писал, что западная стена Фишта напоминает крокодила, так называемый малый Фишт является крокодильей головой. Это действительно так! Также без всяких подзорных труб и биноклей было отлично видно коричневое пятнышко на Фиште, так называемое пятно Прометея. Слева от пятна из висячей долины между Пшехо-Су и Фиштом, отлично просматривалось место истоков ручья Водопадистого. Существует распространенная ошибка, мол, эти два водопада являются самыми высокими в России, что совершенно неверно, так же часто встречается информация в интернете, что оба водопада достигают более двухсот метров в высоту, на самом деле наиболее высокий из двух водопадов едва достигает 160 метров. Всматриваясь в долину ручья, отведя взор чуть ниже, я вдруг заметил кое-что, еще больше обрадовавшее меня – на хребте Орта-Гериш вершинка, которая с Майкопского перевала кажется полностью лесистой, к Аутлю обращена залысиной под большим углом. Сразу появилась мысль забраться как-нибудь на Орта-Гериш и полюбоваться видами на Аутль с такого ракурса, с какого ими еще никто не любовался.

Нужно было продолжать восхождение. Путь дальше вверх по хребту казался реальным, но достаточно трудным и бесполезным, ведь проход по кулуару слева – куда более удобное место. Немного спустившись, держась за колючую траву, мы подошли к кулуару, зажатому между скал. Тарас спрыгнул вниз на каменный ступеньки, после чего помог мне, указав удобное место для спуска. Осталась финишная прямая.

Подниматься было легко – вершина все приближалась. Ноги поднимались по каменным ступенькам, некогда образованными стекающими вниз ручейками. Почти отвесные скалы слева поражали воображение, а ведь где-то именно по таким скалам чуть-чуть ниже, когда-то пролегал мой путь в апреле.

И вот уже выход на гребень – еще несколько шагов по этой лестнице в небо, и мы наверху!

Наконец-то открылся восхитительный вид на другую сторону.

Далеко впереди было видно синюю полоску моря, какой-то поселок просматривался на побережье, скорее всего, это была Головинка, а это значит, что с Головинки можно в некоторых местах увидеть Аутль. Да что там говорить, в хорошую погоду, судя по некоторым фото, Аутль можно увидеть даже из Беты! На вершинном гребне Аутля пролегает хорошая, идеально натоптанная тропа.

Мы поспешили в сторону вершинной точки горы. Тропа шла практически по самому краю обрыва, но сам гребень был достаточно широким, склон плавно понижался в сторону моря. Если бы у нас было здесь достаточное количество воды и побольше времени, то можно было бы обследовать всю альпийскую зону и верхнюю лесную часть Аутля, но в тот день нам пришлось довольствоваться тем, что есть. Путь к вершине оказался совсем коротким. На отметке 1855 метров мы нашли тот самый мотор самолета, что и значится на многих фотографиях с вершины. Вот и конец нашего подъема – над нами больше не было никаких подъемов в гору, было только небо!

Было два часа дня. Солнце припекало так сильно, что мне пришлось снять с себя верхнюю одежду. Наступило время для короткого отдыха. Немного посидев возле мотора Дугласа, мы решили пойти по тропе дальше, чтобы спуститься чуть ниже поближе к восточному гребню, соединяющемуся с хребтом, по которому я шел в апреле на хребет Звезда через гору Лысую. С восточного края альпики показался примечательный вид на юго-восток. Справа от Фишта пробивались из лесу Малая Чура и Большая Чура. Последняя считается еще более сложной для восхождения, чем Аутль в плане бестропия. Справа от Большой Чуры вдруг я увидел силуэт, показавшийся мне знакомым. Еще бы! Это была гора Амуко, которую я посетил в июне этого года. Она, как и Аутль не очень проста, тем не менее, на не практически невозможно заблудиться, однако, хребет Отважных, соединяющий Амуко и вершину Сахарную, полностью заросший таким же бурьяном, да еще и очень узкий, особенно в самом начале. Ну а где-то совсем далеко на горизонте, были видны уже совсем высокие вершины Кавказского заповедника, некоторые из них по высоте превышают Аутль почти в два раза, однако, на мой взгляд, подняться на них проще. После фотосессий мы решили отдохнуть минут двадцать, поесть, а затем приступить к спуску.

Хотя спускаться вниз должно быть явно проще, чем подниматься, стоило учитывать, что мы были уже уставшими, у нас практически не осталось воды (на вершине мы выпили еще немного, наполовину опустошив единственную бутылку с оставшейся водой), да и зарядка на смартфоне уже почти закончилась, почему-то на Аутле заряд резко пошел на убыль, и стало ясно, что на спуске придется рассчитывать лишь на свою память, а не навигатор.

В три часа дня, попрощавшись с вершиной Аутль, мы отправились вниз. Спуститься с горы мы решили немного по-другому, пройдя по тропинке дальше того места, откуда мы выбрались на гребень, быстро вышли к более просторному кулуару. Оставалось лишь найти удобный спуск вниз, больше трех минут мы шли по тропе – внизу ничего не просматривалось. Мне стало уже казаться, что придется возвращаться назад, как вдруг прямо на нижней точке перегиба тропы мы увидели какой-то еле заметный поворот направо. Вниз уходил точно такой же каменистый след ручья со ступеньками, что и на пути нашего подъема.

Мы принялись спускаться, и вот уже через десять минут, перед нами снова показалось множество валунов, только теперь оно было справа от нас. Лавируя между камнями, Тарас нашел необычный дырчатый валун, он казался просто удивительной формы.

У самой границы леса мы набрели на какие-то лужи. Почему-то мне захотелось выпить оттуда, несмотря на явную угрозу отравления, хорошо, что Тарас меня отговорил. Мы пошли дальше к тому месту, где пару часов назад выбрались из леса на подъеме. Для удобства, взяв немного правее, перелезли через жуткие заросли лавровишни, и начали спуск в дремучий лес.

До заката оставалось не так много времени, мы старались двигаться как можно быстрее, чтобы успеть засветло хотя бы до лесной дороги. Немного уцелевший процент зарядки смартфона Тарас решил поберечь и воспользоваться им только в случае полной потери ориентиров. Так что, пришлось следовать, держась старой маркировки. Добредя до крутого спуска вниз, Тарас фактически побежал марафонским галопом по склону, я же воспользовался более ленивым способом - сел на пятую точку и поехал как зимой на санках. Наверняка местные медведи в этот момент чуть было не были доведены до инфаркта от ужаса, как туристы развлекаются у них дома в лесу. Первоначально следовать маркировке было несложно, однако, когда мы вдруг за очередной маркировкой ступили на язык хребта, прошлись по нему вниз и никаких больше маркировок не обнаружили, то начались проблемы. Место нам казалось незнакомым – язык вел бы нас дальше вниз, но куда именно? Мы не знали ответ на этот вопрос. Слева в листве мерцала водная гладь небольшого озерца, очевидно, это тоже какой-то местный водопой.

Пришла пора включит навигатор. Долго не хотел сматрфон ловить спутники. Наконец, что «поймав», навигатор показался, что мы сильно отклонили от маршрута к западу, и если последуем дальше вниз, или, тем более, влево, то или окончательно заблудимся, или же выберемся в урочище Стагоки. Дня через два… Как же непросто здесь ориентироваться! Мы быстро принялись подниматься назад, перепрыгнули через балку какого-то истока Хаджуко, а затем начали траверс лесистого хребта, через какое-то время мы снова встретили маркировку и стоянку с обломками самолета. Чуть позже сзади нас мелькнула стена Аутля – вот про что мы забыли! Быстро, перебравшись через перешеек, начали подъем через лес, кое-где даже сохранились наши следы – можно было следовать по ним. Я все больше и больше уставал в пути. Перебравшись через какие-то очередные заросли, я уговорил Тараса сделать последний водопой, через полминуты воды у нас не осталось совсем. И вот, уже не имея практически никаких резервов ни воды, ни зарядки в сматрфоне, мы продолжали свое бегство домой к вещам. Кстати говоря, чем больше мы спускались вниз по северному склону, тем прохладнее становилось, тем проще было бежать. Наконец, пришло время сворачивать с тропы влево. «Хоть бы быстрее выйти на дорогу» - думали мы. Спускаясь вниз, мы узнавали порой некоторые деревья (например, дерево с надписью «1964»), это успокаивало – мы были на верно пути. Однако, когда навигатор совсем сел, пришлось полагаться только на свою внутренню карту местности, память и логику. Понятное дело, что мы снова отклонились от пути, тем не менее, Тарас старался следить, чтобы мы не уходили в западном направлении. Уж точно не знаю, какие мы в пути вытворяли петли, какие геометрические фигуры, пробираясь через бурелом принимали мы сами, но одно уже было ясно – водить большие туристические группы на Аутль не следует, по крайней мере в этот сезон. По всей вероятности, идеальное время для Аутля – конец весны, когда снег почти полностью растаял, а бурьян еще не встал в полный рост, да и вода еще есть.

Радости не было предела, когда после непродолжительного подъема через лесную гущу, мы выбрались на лесную дорогу в районе «болот». Дорога казалась нам настоящей трассой – представьте себе, по ней можно было уже идти, а не «плавать!» Не сворачивая никуда влево или вправо, мы принялись спускаться вниз. Начинало потихоньку темнеть. Хотя наши сегодняшние приключения заканчивались, и заканчивались весьма благополучно, я уже порядочно устал, натер мозоли на ногах, и особо вниз не торопился. Тарас, убежавший далеко вперед, очень стремился к воде. Начался крутой спуск вниз, в некоторых местах дорога спускалась под таки большим градусом, что было бы забавно посмотреть, как эту дорогу прокладывали, и, тем более, заезжали по ней. Петлями дорога шла вниз, казалось, что ей не было конца. Вдруг внизу послышался какой-то шум, казалось, что едет лесовоз. Неужели мы уже близко? Жаль, что мы не успели встретиться с этими ребятами и попросить у них несколько спичек – все-таки, задержка отдыха не вершине горы не всегда полезна! Через некоторое время я добрался до незнакомой развилки. Позвал Тараса. Он отозвался слева, я принялся спускаться, и, что, удивительно, через пару минут я вышел четко к месту нашей ночевки!