Женя

Весь год, начиная с прошлого лета, мы с Нинель активно уговаривали Яну присоединиться к нашей маленькой компании и посмотреть-таки на красоты Адыгеи. Яна долго сомневалась, размышляла и после нескольких пробных уроков верховой езды дала добро на авантюру. Но на самом деле наибольшие опасения среди нас троих (да, опять никто не захотел окунуться в наслаждение, нас всего трое девчонок) вызывала я сама, так как пребывала в беременном состоянии со сроком почти пять месяцев. Даты поездки были подгаданы только под меня, ни раньше, ни позже было бы уже нельзя. Я написала кучу объяснительных бумажек врачам, сдала тысячу всевозможных анализов, подтверждающих мое идеальное здоровье, и на свой страх и риск отправилась в путешествие. За неделю до отъезда Яна сообщает, что в Адыгее наводнение, что надо бы отказаться от поездки. Что?! Отказаться? Да хоть бы там сам дьявол расхаживал, я не собираюсь менять свои планы. Решено и точка. 12 июня. Хаджох. Повели Янку к Белой, вниз за теснину, мерзко моросило. Воды много, поток бурный, сразу видно, что горная река, а не чушь какая-то. И сразу мы видели, что несмотря на непогоду ей уже всё нравится. Мокрые, по слякоти, вернулись на базу. База находится совсем рядом с тесниной, круглые сутки слышен рокот реки, и стоит очень влажный воздух. Все вещи в рюкзаках уже были влажными, постель тоже влажная, и вообще везде было либо мокро, либо влажно. Прогноз погоды на ближайшие две недели неутешителен – дожди и грозы. Ну и ладно, нам все нипочём. После обеда прыгаем и играем в чехарду на смотровой Мишоко, идёт дождь. Вечером пересекаемся с плановой группой 30-ки под руководством Виталия. Решаем на следующий год тоже сходить на 30-ку, Виталику невозможно отказать. Отбой. И чего я не взяла Ленкину плащ-палатку ментовскую? Пригодилась бы… 13 июня. С утра поступает неожиданное предложение сгонять по-быстрому на Лаго-Наки, полюбоваться на снежники. Девчонки ни разу там не были. Ой-ой-ой, как же красиво! Я не уеду, нет, даже не уговаривайте! Да, я буду сидеть здесь вечно, пока не настанет зима. Погода менялась раз в пять минут, то шёл ливень, то стояла жара, облака плавали прямо над головой, их можно было потрогать и попробовать на вкус, чем мы и занимались с великим удовольствием. Внизу виднелся кусок леса и небольшая река вдоль него с водопадами, это была Молочка, но тогда мы этого ещё не знали. Знали только, что обязательно вернёмся. Я ловила капли дождя на язык, облака сажала на пальцы, пускала солнечных зайчиков на лица подруг, вдыхала небо и периодически прыгала, чтобы согреться. Защли и в Азишскую пещеру, замёрзли. Я хотела отыскать там озеро, но меня не пустили. Насилу меня затолкали в машину и увезли обратно, по дороге у машины отлетел глушитель, он страшно скрежетал по асфальту, распугивая других водителей. Наш шофёр Ваня делал вид, что всё так и должно быть, и гнал, не сбавляя темпа. Вечером традиционный ритуал – поход в теснину. Яна в полном восторге. Из-за обильных дождей Белая настолько полноводна, что мутный поток воды скрывает под собой все огромные валуны, обычно торчащие из воды. Течение очень быстрое и очень грозное, сметает всё на своём пути. Смотришь вниз, и дух захватывает от дикой мощи. С неба сыпется мелкая морось. Вечером на базе нас ждут восхитительные влажные постели. Надо было ещё и клеёнку взять, как в больнице, эдак и почки застудить можно… 14 июня. Проснувшись утром, что мы видим в окне? Правильно, серое небо и пелену не то тумана, не то мороси. Тоска-то какая… Погружаемся в ГАЗ-66 и отправляемся на Пятигорскую поляну. Какие-то проводники все новые, один представляется Иваном и называет нас исключительно сёстрами. Другой вроде бы Сергей, зековатой наружности. Слух о чокнутой туристке, то есть обо мне, уже донёсся до них. Разговаривают со мной крайне вежливым и спокойным тоном без матов, обещают аккуратно вести машину. Куда там! Меня никогда и нигде ещё так не трясло. Оно и понятно, дорога размыта и похожа на глиняное месиво. ГАЗ буксует, изредка встаёт то на передние, то на задние колёса, в единственное в салоне окошко залетают грязь из-под колёс и ветви сильно разросшихся деревьев. Грязь вместе с брызгами дождя и ветками летит почему-то именно в моё лицо, я не могу увернуться, потому что всеми руками и ногами цепляюсь за скамью и стол, чтобы не улететь в печку. Иногда удерживаться мне помогают девчонки, и тогда мы втроём скользим вдоль стола, а мимо нас скользят разные съестные припасы (макароны всякие, тушёнка и гречка). В общем, картина полного хаоса. В эти минуты мы осознали, что отдых наш будет слегка экстремальным. Ну ничего, тем лучше, запомнится надолго! Вот и приют. Покидали шмотки, первый тренировочный выезд на поляну. Я-Заяц, Нинель-Якан, Яна-Оштен, вот такие пары получились. Сразу, как только мы выехали на поляну, наши чудо-проводники завели тему сближения, дружбы и более близкого знакомства. Их не смущало даже моё наметившееся пузико! Во дают, как оголодали! Я ясно дала понять, что отпор давать умею, а Нинель у нас вообще каратистка, никого в обиду не даст. Полюбовались на Темнолесскую, дошли до вышек над Мезмаем, да вернулись, ибо пошёл довольно сильный дождь. Вечером было ясное небо и туман, я ушла встречать закат на поляну. Наблюдала, как коршун задрал зайчишку в высокой траве, как жеребец защищает свой косяк от моего визита, как ворон несёт добычу своим птенцам, как облака садятся на низкие холмы и отражаются в лужах. Нашла подкову, значит всё будет хорошо. Ночью стало холодно, долго пытались растопить печку влажными дровами, пришлось сжечь книгу Воннегута, которую я только начала читать. Блин, надо было взять жидкость для розжига! 15 июня. Ведем Яну на Чинарский, а то она водопады ни разу не видела. Про погоду писать нет смысла, и так всё ясно. Наши хиленькие разноцветные полиэтиленовые дождевички пока спасают. Дорога почти всё время вниз, слякоть, кони скользят, наши с Яной некованые, по камням им ещё и просто неприятно идти… Сёдла какие-то странные выдали, постоянно крышка слетает. А я самая красивая, у меня белые штаны, хахаха! Бросаем коней на смотровой у водопада, и начинаем спуск. Спуск – узкая тропа, местами пропадающая, покрытая скользкой глиной и замшелыми камнями, почти перпендикулярная поверхности. В наиболее сложных местах натянут ржавый металлический трос, призванный помочь неподготовленному туристу. «Три точки опоры спасут тебя в большинстве случаев» - говорил мне один знакомый промальп. Плюс надёжное сцепление подошв с поверхностью, и я довольно скоро и безопасно оказываюсь внизу. Девчонки двигаются медленнее, иногда они просто садятся на попу и, держась за трос, съезжают по глине. А что, чем не способ? А всё-таки хорошо, что дожди, зато и водопады полноводные. Вода мутная-мутная, коричневая от глины и песка, низвергается мощной струей в озерцо, взрываясь брызгами и обдавая прохладой. Прячемся от дождя под скальным навесом, Орест и Сергей активно уговаривают нас искупаться и сыпят пошлостями, надоели уже, сколько можно… Дождавшись кратковременного окончания небесного душа, двигаемся обратно. Я впереди, быстренько забираюсь, Яна спотыкается и выбивает сустав на пальце, повиснув на спасительном тросе, Нинель внизу просто ползёт на четвереньках, опираясь о землю руками, по локоть в грязи. На обратном пути кони совсем не слушаются, мой Заяц вообще не умеет ходить, постоянно спотыкается, мне вот только не хватало рухнуть с него для полного счастья, ещё и проклятые похабные проводники со своими шуточками… Приют, Нинель уходит спать, мы с Яной решаем сделать немного фото, пока нет дождя и идём к поляне. Сергей верхом на коне тащит за собой молоденькую кобылку. Ей года два, не больше, вся в грязи и худая. У неё подогнута передняя нога, копыто как-то неестественно болтается, и она нехотя прыгает за Сергеем на трёх здоровых ногах. А сзади на крупе повис пёс, он рычит и остервенело вгрызается в её плоть, на глазах у кобылы огромные слёзы, я и сама готова разрыдаться. Что происходит? Иван поясняет, что ночью приходил медведь, задрал двух жеребят, а кобыла порвала сухожилия, когда убегала. Мол, лечить её дорого и нет смысла, поэтому Сергей ведёт её в лес, чтобы убить и освежевать. Ну а пёс чует свежую кровь и мясо и просто голодный. Какой ужас! Никогда не забуду эту картину. Через некоторое время слышится выстрел, и до ночи на приюте мужчин нет, все в лесу занимаются мясом. Вечером приехал Женька, как же мы были рады его видеть! Хоть один адекватный человек будет. У нас совсем нет воды, я чищу зубы апельсиновым соком, да, вот такая находчивая! Сидим в кромешной темноте, просили мужиков включить генератор, чтобы подзарядить аккумуляторы, но они нас проигнорировали, просили выдать хотя бы ведро воды на утро, та же реакция. Женька подавлен, эти чудо-проводники развели настоящую дедовщину, гоняют его туда-сюда, то чай налей, то дров принеси, то просто жёстко стебут его, очень неприятно. Появился ещё один герой, это дядя Саша, по кличке Тихий. А под нашим домиком обнаружилось семейство гадюк, бррр, теперь мы боимся ходить в туалет, вдруг наступишь на гадёныша… Надо было купить высокие сапоги от змей. 16 июня. Я не просыпаюсь, я подлетаю над кроватью, в полной боевой готовности дать отпор кому угодно. В комнате никого нет, только девчонки так же, как и я, таращат глаза. Со стороны конюшни раздаются душераздирающие вопли, звериный хрип, сотрясающий землю топот, да что там эти изверги творят с конями? Выбегаем, у крыльца стоит весь в грязи и крови жеребец, его ноздри широко раздуты, из них вырывается пар, глаза налиты кровью, все четыре ноги стреножены, он пытается встать на дыбы и ведёт себя очень агрессивно. На шее, на крупе, на холке кровавые ссадины, в некоторых местах содрана шкура. А было вот что: ранним утром два жеребца дрались за кобылу, да не просто так, а насмерть боролись, мужики совместными усилиями еле смогли разнять их. Тот, что проиграл, и стоял теперь возле нас, а победитель наслаждался кобылой и издавал те ужасные звуки. Вот она, первозданная необузданность природы! Время близится к полудню, кони наши не сёдланы и даже ещё не пойманы, никто не хочет вести нас на Университетский водопад. Женька уговаривает дядю Сашу пойти с нами, потому что сам он дороги не знает. Я прошу заменить мне Зайца. Дядя Саша даёт Султана, я в остолбенении, так как в прошлом году Султан был наполовину диким, постоянно кидался на всех и кусался. Уверяет меня, что теперь это смиреннейший из всех коней, верю на слово. Из еды берём с собой свежую конину. Чомбур у Яниного Оштена окрашен кровью вчерашней кобылы, всё хорошо, всё так и должно быть. Первый инцидент случается в Темнолесской. На нас едет трактор, дядя Саша говорит, что кони приучены к шуму мотора, и можно смело идти вперёд. Я не слушаюсь, отстаю и прижимаю Султана к обочине, он только чуть вздрагивает, когда мимо прогремел агрегат. Всё хорошо, молодец. Справа от дороги небольшая канава, а за ней обычный деревенский забор и толстенный ветвистый дуб. Оштен шарахается вправо, перепрыгивает канаву, врезается в забор и, испуганный, отбегает обратно на дорогу. А где же Яна? Яночка повисла животом на ветвях дуба и потихоньку сползает вниз под действием гравитации, это выглядит очень смешно. Яна вообще боится лошадей, у неё совсем нет опыта в обращении с ними, и она начинает нервничать. Обстановка накаляется, мы с Яной уже вдвоём нервничаем, потому что Нинель не соблюдает дистанцию и постоянно обгоняет нас, отчего кони раздражаются. Приходится резко сообщить ей о правилах езды, и воцаряется мир и спокойствие. Дядя Саша заблудился, пока он ищет путь, мы валяемся на травке и наслаждаемся коротеньким появлением солнца. Потом мы углубляемся в дремучий лес. Со старых хвойных ветвей свисает зеленоватый мох, земля покрыта густым папоротником и прошлогодней листвой, солнечные лучи не могут прорваться сквозь плотную паутину ветвей. Кажется, что за каждым стволом притаился сказочный персонаж, гном или эльф, например. Долго ли, коротко ли, прибыли мы на место, поставили вариться мясо и пошли любоваться водопадом. О, этот ещё выше Чинарского, ещё мощнее его воды, распадающиеся внизу подобно девичьим косам. Снизу он напомнил мне Гегский водопад в Абхазии. Не мойте руки в водопадах! Яна пошла помыть руки, а в итоге была мокрая вся, мы смеялись над ней. Нинель отказалась есть конину и осталась голодной, а мы с удовольствием захомячили деликатесное мясо, вкусняшка! На обратном пути снова сбились с дороги, шли просто по лесу сквозь деревья, накрапывал дождь. Внезапно перед глазами возник обрыв, мы с девчонками наверху, а Женька с дядей Сашей каким-то чудом внизу. «Спускайтесь!» - кричат. А там спуск как на Чинарку, я и без коня не рискнула бы туда ломануться, никаких тросов нет и в помине, а отвес почти девяносто градусов. И вообще, конь же не дурак, он туда не пойдёт, там шею свернуть себе можно - так наивно я полагала, давая Султану команду двигаться вперёд. Когда он сделал первый шаг вниз, мне не оставалось ничего иного, как отдать ему повод, лечь на спину и зажмурить глаза от страха. Очнулась уже внизу, живая и здоровая. В итоге, что крайне удивительно, спустились все без происшествий, Оштен ещё умудрялся травы покушать в процессе спуска. Вечером на приюте по-прежнему не было воды, но я смекалистая, возле умывальника наверху стояла бочка с дождевой водой. Я туда забралась и чистила зубы прямо там, стоя на шаткой лестнице, ляпота! На ночь глядя все мужики пришли к нам попрошайничать печеньки, такие все милые, как будто и не было ничего. Ну мы не злопамятные, всегда рады гостям. Дурацкие сёдла набили мне синяков на попу, надо было взять бадягу… 17 июня. В планах Гуамское ущелье. Ха-ха, наивные! Надо же, солнце светит! Неужели кончилась вечная небесная вода? Это, наверное, мираж! Еле-еле уговариваем дядю Сашу сопроводить нас, он говорит, что не знает дороги, и Женька ни разу не был в Гуамке. Ну это ничего страшного, дорогу-то я помню с прошлого года ещё, быстро все по коням! Отличный проводник у нас, правда? До Гуамки идти проще простого: всё время прямо по поляне до вышек, а потом по дороге спуститься в Мезмай, перейти Курджипс, и вдоль узкоколейки, пока не надоест. Запоминать-то нечего… Жара, мы разделись, загореть-то охота, наслаждаемся. Иногда Оштен не слушается Яну и начинает пастись. Я только сегодня замечаю, что у Оштен не кастрирован. Как могли дать жеребца новичку?! Дядя Саша поясняет, что Оштен кастрирован только наполовину. О, тогда это многое объясняет, но почему он достался Яне, мне всё равно неясно. Мы спускаемся в Мезмай, дядя Саша покупает себе пиво, я считаю, что это неприемлемо, но молчу. Дождь раззадоривается и грозит перейти в ливень, мы стоим на берегу Курджипса и сомневаемся, сможем ли перейти на другой берег. В прошлом году мы благополучно переходили его вброд возле ж/д моста, но дядя Саша почему-то отказывается пройти лишние сто метров. Брошенная в воды Курджипса палка тут же исчезает в бурлящей пучине, страшно представить, что будет с неудержавшим равновесие человеком. Яну дядя Саша привязывает к своему Малышу, Женька переводит Нинель, а я как всегда всё сама. Султан дончак, конь мощный и большой, но даже он с трудом справляется с напором воды, я чувствую как дрожат его крепкие ноги. Мы уже промокли, ливень, пытаемся укрыться под деревьями, но всё бесполезно. Дядя Саша пытается разжечь под ливнем костёр, мы с Яной сначала с жалостью смотрим на это, а потом уходим в ущелье, разведать, что там да как, вдруг кафе работает, хоть там обсохнуть. Какой там! Меня удивил факт отсутствия туристов, обычно они толпами там гуляют, думаю, дождь им не помеха. Но навстречу ни одного человека. Только дождь, узкоколейка и уныло бредущие по ней мы вдвоём. В итоге упираемся в развороченные рельсы, заваленные глыбами камней и огромными стволами деревьев. Не пробраться. Поворачиваем назад, нас догоняет какой-то рыбак (откуда он вообще вылез? какая нафиг рыба в такой реке?) и сообщает, что весной сошёл оползень, так что в само ущелье не пробраться, если только по реке. Нет, спасибо, по реке мы не желаем. Когда же кончится этот треклятый дождь? Мы наскоро поедаем тушёнку с хлебом и отправляемся в обратный путь. Кажется, за эти пару часов воды прибыло, река стала еще мутнее и сильнее, страшненько. Женька, дядя Саша, Яна, я, Нинель – движемся в таком порядке. Женька идет легко, дядя Саша тоже. Он говорит такую фразу: «Если конь упадёт, не слезай – унесёт.» Яна входит в воду, Оштен довольно бодро шагает и вдруг оступается, падает на передние ноги, заваливаясь влево, куда несутся воды реки. Вся эта картина проносится у меня перед глазами в замедленном темпе, я мысленно прощаюсь с Янкой и Стешкой, и мои глаза округляются от ужаса. Но небеса хранят всех нас от напастей, Стешка собирается духом, выпрямляется и уже в один прыжок выскакивает на другой берег. У Яны стресс от пережитого. Мой черёд. Всё хорошо, Султан сильный, он справится, повторяю я свою мантру. Уже в реке меня как-то странно пошатывает, и голова как будто кружится, я смотрю вниз и понимаю, что это не меня, это моего большого Султана вода просто сносит в сторону, а он отчаянно цепляется копытами за скользкие камни на дне. Просто нет слов! Мы вышли значительно левее входа, так сильно его отнесло течением. Уже много позже мы узнали, что через ТАКИЕ реки ни один нормальный проводник не поведёт, это смертельно опасно. По пути домой случается ещё один смешной инцидент. Идём по лесной дороге, по краям растёт то ли боярышник, то ли шиповник, в общем, что-то страшно колючее. Дядя Саша куда-то делся, впереди идёт Женька, и идёт прямо в этот куст! Я останавливаюсь и наблюдаю. Женька пригибается и проходит сквозь него. За ним Яна, она долго барахтается и визжит и тоже выходит из куста. Нинель с кустом не справилась, запутавшись в колючих ветвях, она плавно сползает с седла назад и плюхается на землю. Итог: у Яны порвана рубаха, её лицо и руки исполосованы глубокими царапинами, из которых она вытаскивает шипы, волосы спутаны с сучками и листьями, а Нинель в напрочь разодранной кофте бегает по дороге, пытаясь поймать Яшку. Куст после такого надругательства похож на кучу старых веток, выкинутых на свалку. Смех, да и только! Зачем они туда полезли? Загадка! Этот день был просто бесконечным, столько эмоций испытали. Вечером к нам пришли мужики за печеньками, пошлили как-то опять, и мы быстро свернули все разговоры под предлогом усталости и ушли спать. Мы с Яной стоим на крыльце, она курит, смотрим в сторону конюшни. По тропе к нам идёт человек, точнее, силуэт человека, мы обе это видим и слышим. Окликаем – нет ответа. Светим фонарём, но луч не достаёт. Силуэт исчезает, как будто его и не было. Слева из кустов доносится хруст веток, и тут тропу пересекает некое существо, которое мы уже могли хорошо рассмотреть, так как расстояние было малым. Размером с телёнка, оно внешне походило на борзую, такое же гибкое тело с гладкой короткой шерстью, отливавшей серебром в лунном свете, с длинным лысым хвостом. Голова вытянутая, уши похожи на купированные, а на холке торчали несколько длинных шипов типа дикобраза. Оно не бежало, а как бы прыгало, так упруго, легко и мощно одновременно, будто резиновый мячик или компьютерный персонаж. «Жень, а кто это?» - «Да… Чупакабра какая-то, не обращай внимания», - сказала я не думая и сразу испугалась собственных слов, потому что это правда какой-то совершенно непонятный зверь. Из кустов послышался странный рык, и мы поспешили убраться в домик. Всю ночь я не сомкнула глаз, так как зверь ходил вокруг домика, издавал горловые звуки, хулиганил на кухне и смотрел в наше окно. Он точно смотрел, я это чувствовала, хотела выглянуть в окошко, но не могла пошевелиться, так как была напрочь парализована страхом. Когда он отворачивался, страх уходил, я приподнималась на кровати, он направлял взгляд в окно, и я падала обратно, не контролируя своего тела. И так продолжалось всю ночь, я совершенно вымоталась. Надо было кинуть в аптечку снотворного, что ж я такая неподготовленная… 18 июня. Утренняя кухня напоминала места боевых действий, было перевернуто с ног на голову абсолютно всё, начиная с чашек, заканчивая мешком муки, подвешенным в углу. Ночной гость вдоволь повеселился. Вчера вечером я спрашивала дядю Сашу, знает ли он дорогу на Орлиные полочки, он ответил «нет». На нет и суда нет. Мы убираем кухню, прилетает радостный дядя Саша и заявляет, что он всё разузнал, и у него даже имеется карта, поэтому скоро выдвигаемся на полочки. Ну раз карта есть… Я картам доверяю и даже умею ими пользоваться. Погода снова радует, хотя мы не верим этому изменчивому горному солнцу. Пока туда-сюда, то-сё, солнышко сменяется плотными серыми облаками, мы топаем где-то в районе сотовых вышек и, взглянув в сторону Мезмая, понимаем, что снова вымокнем… Мы идём мимо дороги на Мезмай, куда-то дальше наверх. Я заикаюсь о том, что так мы выйдем на смотровую «лба Ленина», полочки ниже уровнем, все отмахиваются. Заходим в лес и начинаем плутать по множеству дорог. Дядя Саша предлагает срезать путь, заводит в какие-то непролазные дебри, понимает, что ошибся, и идёт на разведку, оставив нас посреди чащи. Возвращается довольный: «Пролетел одну балку, сейчас её перейдём и будем на месте». Я выражаю собой абсолютный скептицизм и прошу показать карту. Игнор. Воздух становится влажным, приближается дождь. Упираемся в тупик, дядя Саша снова уходит на разведку, и всё повторяется. Вот, буквально 5-10 минут, и будут вам полочки. И наконец мы забираемся в такие непролазные дебри, что, чтобы выбраться из них, надо поработать мачете и посрубать молодую поросль на пути. Крутишь головой и понимаешь, что находишься в суровом лабиринте из деревьев, бревен, травы и кустов, и где-то среди этого великолепия должен отыскать дорогу хоть куда-нибудь. После долгих ещё плутаний мы выходим на лоб Ленина, дядя Саша говорит, что теперь точно знает, куда идти. Ну уж нет, спасибо, находились! Разводим костёр сами, дядя Саша залез на стол и уснул, вообще великолепно. Стало тихо, очень-очень тихо. Не слышно птиц, не видно насекомых, не чувствуется ни единого движения воздуха, всё живое притаилось. С неба посыпалась мелкая морось, которая не долетает до нас благодаря жару костра. Понимаем, что срочно надо двигать домой, насилу растормошили дядю Сашу, морось к тому времени перешла в лёгкий дождь. Пока мы идём по лесу, всё не так плохо, часть капель задерживается на листьях густых крон. Выходим на полянку, делаем десяток шагов, гремит оглушительный гром, и сверху на нас обрушивается колоссальная масса воды. Дурацкий цветной полиэтилен можно смело выкинуть, он всё равно испещрён дырами от ветвей, за десять секунд на мне осталось только одно идеально сухое место – попа. Пускаем коней в рысь, чтобы немного укрыться в ближайшем перелеске, ни я (мне нельзя трястись ни в коем случае), ни Яна (она не умеет ездить рысью) не протестуем. Дядя Саша кидает гениальную идею пересидеть бурю в балагане где-то недалеко, я, наивная, полагала, что это хоть как-то обустроенный домик, в котором можно будет чуточку обсохнуть или согреться. Пока мы добрались до балагана, в небе началось настоящее буйство тьмы, стало черно как ночью, непрестанно сверкали молнии, гремел раскатистый гром, ураганный ветер таскал тонны воды то в одну, то в другую сторону. Балаган – это чудо! Парочка фанерных листов, прикрытых сверху досками, внутри абсолютная пустота, щели такие, что и я могла бы сквозь них протиснуться, ни о каком согреве и обсыхании и речи быть не может. Трое идут внутрь, я остаюсь в седле, моя попа по-прежнему сухая, это меня очень радует. В этот день я познакомилась с Джемаруком, данного мне взамен Султану. Он идеально слушался меня всю дорогу, и у него очень плавный ход, что тоже немаловажно. Сейчас мы с ним стояли под ветвями, все мокрые, Джемарук понуро свесил голову, с его редкой гривы стекали струи воды, от горячего тела поднимался пар, он спал и лишь изредка водил ушами, когда гром был особенно сильным. Я плотно сидела в седле и тоже не шевелилась, только прислушивалась, не защебетали ли птицы, что возвещало бы о конце ненастья. Было холодно, мои пальцы задубели, я грела их об Джемарука, время от времени из балаган кто-нибудь высовывался и звал меня внутрь. А смысл какой? Проще сейчас пойти, вымокнуть (хотя куда уж дальше) и через три часа быть дома, чем сидеть мокрыми неизвестно сколько времени и гарантированно застудить себе все внутренности. Буря явно не собиралась утихать. Нинель отказывается, она боится воспаления почек, у нее начинается лёгкая истерика, Яна боится грозы и просит прислать за нами машину (какую машину, о чём ты?), дядя Саша в беспокойстве звонит на приют и докладывает о нервной обстановке. «Ты с тремя девчонками в балагане? И чё ты теряешься?! Согревайся! Три девчонки, это ж мечта!» Отрывки диалогов из балагана доносятся до моих ушей. «Дядь Саш, тебе плохо? Болит что?» - «Да, болит.» - «У меня таблетка есть, дать? Что болит-то?» - «Помидоры болят!» «Езжайте! Оставьте меня здесь! Я потом приду, когда всё закончится.» - «А если до ночи не кончится?» - «Буду тут ночевать!» - «Ночью сюда придут голодные охотники.» - «Вот и прекрасно! Я тоже голодная.» «Дядя Саша, стащи Женю с коня, она замёрзнет» - «Я с беременными не связываюсь» Проходит полчаса-час, буря плавно перетекает в обычную шквалистую грозу, наконец-то все решают ехать. Яну дядя Саша тащит на хвосте, так как она сама не может справиться с Оштеном. Малыш под дядей Сашей шарахается каждого шороха и листочка, а когда гремит гром и сверкают молнии, встаёт на дыбы, дядя Саша кричит и бьёт его хворостиной. Оштен тоже боится грозы, но так как привязан к хвосту Малыша, может только тихонько козлить и прыгать то влево, то вправо. У Яны от страха свело челюсть, она судорожно вцепилась в седло и гриву одновременно и молчит. Нинель где-то сзади отчаянно лупит Яшку ногами по бокам, я слышу глухие шлепки, его хрип и её матерные крики. А мы с Джемаруком спокойны, мы просто трусим домой, я приноровилась к его темпу, и в моём животе почти не булькает аквариум. Джем не боится грозы, он презрительно косится на других и чётко отстукивает копытами ритм. Красота какая вокруг, скачешь посреди поля, ледяной ветер высекает из глаз слёзы, вокруг молнии шарахают в землю, это ничего, что ты идеальная мишень для них, на это совершенно наплевать! В конце поляны с вышками всё внезапно прекращается и восстанавливается предзакатное блаженство. Воздух настолько прозрачен, что окрестности видно на десятки километров. Хорошо видно вершины Оштена, совсем на горизонте проглядывают Тхачи, Мезмай и Темнолесская как будто на ладони, каждый домик видно, просто потрясающе! Когда уже вышли на нашу поляну, мы с Нинель не выдерживаем и пускаем в галоп. Джем с удовольствием летит домой. Кстати, если на галопе стоять на стременах, то совсем не трясёт… У Нинель стремя отваливается, если бы это случилось со мной, мне бы кранты, но она опытная, смогла удержаться. К нашему приезду Женька натопил баню и печку в домике, вот спасибо! Попарились и пошли к мужикам есть суп. Атмосфера была напряжённой, как обычно, мы уже привыкли к сальным шуточкам и взглядам. Но когда Иван предложил почитать Библию и обсудить её, мы скоренько удалились из этой странной компании. Блин, к следующей поездке куплю себе боевой нож, хоть будет чем обороняться… 19 июня. Скакали по поляне, зализывали раны, после обеда уехали в Хаджох, а потом в Дагомыс. На море мы загорали тоже под дождём, но это уже совсем другая история…

Нет, никак не знакомились. Дали коня, и езжай. В процессе знакомишься. Если есть особые пожелания, их, конечно, учитывают. Просто это была уже третья моя поездка конкретно к этим людям, поэтому я уже в курсе была, кто на что способен. Да и опыта верховой езды у меня никакого нет, так, пару уроков брала когда-то... Чуть позже я выложу остальные мои поездки )

Спасибо, приятно! )