«Внимание: некоторые подробности, касающиеся исключительно событий, здесь являются придуманными или слегка приукрашенными «для эффекта». Тем не менее, описания самих ландшафтов Лаганакского и Безымянного хребтов, здесь представлены достаточно достоверно.

Итак, Лаганакский хребет. Идея посетить это замечательное место появилась в один из октябрьских дней, когда мы с ребятами услышали рассказ одного забавного туриста о его путешествии на Матук. Турист говорил какими-то загадками, не вдаваясь в подробности дела, кружил вокруг да около, так же он случайно упомянул о каком-то таинственном балагане в районе горы Житной, неподалеку от цементного водосброса. Балаган этот был его любимым местом для ночевок, там, судя по его рассказу, неподалеку живет семья волков, рядом есть непересыхающий родник, а так же лес, откуда можно взять дров, в общем, все отлично. Когда мы попросили нашего забавного знакомого подробней описать местонахождение балагана, он нам ответил, что не скажет нам ничего, мол, эту тайну не стоит открывать всем подряд. Так же с иронией он добавил, что мы с нашими «стандартными» черепными коробками все равно не найдем сию избу, так как спрятана она очень надежно и о ней не слыхивали даже тамошние пастухи. Это ударило нас тогда слегка по самолюбию, но не время было расстраиваться. С неким Андреем из Краснодара я решил на первых октябрьских выходных пробежаться на Матук из Гуамки для формирования хотя бы элементарного представления о Лаганакском хребте.

Поход не удался – нам ужасно не повезло с погодой, хлестал сильный дождь, прямо по дороге вниз текли мутные потоки, чуть ли не сбивая с ног. Мы не добрались даже до альпийских лугов – пришлось ночевать в палатке в лесу, а утром изо всех сил бежать назад в Гуамку. С не совсем удачного выхода сохранилось очень мало фотографий (буквально две!) и они очень плохого качества!

Матук мы не увидели, и вообще забыли о нем впоследствии посреди житейской суеты, продолжали жить дальше, не забывая ходить в маленькие походы в уже известные нам места. Но как-то через три месяца, зимой я лазил по сайту «Кавказфильм» и, читая статью про домики заповедника, наткнулся на фотографию, видимо, того самого балагана под горой Житная, о котором я уже был наслышан, и снова во мне что-то загорелось. Возле фото было краткое описание, но про местонахождение «избы» там тоже было сказано несколько туманно. Впрочем, это и радовало. Про домик было сказано, что он всесезонный, там есть все хозяйственные мелочи и, судя по фото, на котором вокруг балагана везде лежит снег, зимой туда вполне можно ходить с разными целями. Кто-то в охотничьих целях, кому-то, может, просто необходимо уединение. Появилось желание сходить в зимнее время на Лаганакский хребет, пройтись по его вершинам, поглазеть оттуда на уже знакомые массивы, такие, например, как Оштен и, разумеется, попробовать поискать затерянный балаган.

14 февраля со старым приятелем мы вышли из Гуамки по направлению на Лаганаский хребет.

Поначалу нас сопровождал некий шаман-бубнист из Москвы, приехавший в первый раз в наши «энергетически сильные» места, но, видимо, ему не понравилась, увеличивающаяся с подъемом глубина снега, и через некоторое время, он интеллигентно попрощался с нами и двинулся назад. Место нашего расставания мы и поныне называем «Шаманом», это помогает, так как нужно давать периодически ориентирам собственные имена.

Глубина снега, кстати, на первых порах была не больше чем по щиколотку. Однако, у поворота на гору Лысую произошли резкие изменения и глубина увеличилась на сантиметров 10-15. Мы решили отдохнуть перед этим снежным чесом, и подошли к столику, стоящему у развилки. Для большего удобства нужно было смести со стола кучу снега, но, как оказалось, это было сделать невозможно, снег был такой твердый, что тут пришлось бы работать лопатой, так что, рухнули на землю.

Пообедав, мы пошли дальше. На снегу было множество следов самых разных животных.

Вдруг появились следы снегохода. Это облегчило нам путь, теперь мы просто могли идти по этим следам, расширяя их своими ботинками. Но идти становилось все труднее. Начало клонить в сон. В три часа мы достигли поляны с так называемым памятником-штыком (Штык Гастелло), который местные называют иногда «шпилем» или «шпилягой».

Это значит, что Гуамка осталась в 9 километрах позади, и мы достигли высоты 1000 метров. Еще полкилометра по дороге, уходящей к верховьям Сухой балки, и, наконец, тот самый поворот на пути, самая короткая дорога на Лаганакский хребет. Однако мы уже сильно устали.

До этого мы никогда не сворачивали тут, гуамскую дорогу мы использовали исключительно для походов в Мезмай. Надо сказать, что уже сразу после поворота начался довольно крутой подъем. Снег был тут еще глубже, и передвижение было особенно трудным, однако, труднее всего было бороться со сном. А вокруг были все те же леса и все те же следы разных животных, которые либо шли по этой дороге, либо ее пересекали.

За три километра пути по новому ответвлению мы набрали почти 500 метров высоты. Следующая развилка нас удивила, непонятно, куда нужно было двигаться.

Основная дорога уходила дальше в лес, уже не набирая высоту, а тоненький волок поднимался строго вверх к уже виднеющейся альпике. Попробовали пойти по основной, но тут же наши ноги начали проваливаться в снег аж по пояс, причем, почти везде, поэтому мы все же выбрали волок, ведущий строго вверх. Кстати, туда уходили следы снегохода. Передвигаться по ним вверх было немного проще, чем по основной, но подъем нарастал и в некоторых местах он уже был явно крутой. Лес почти заканчивался, у самого выхода из леса мы увидели символичное дерево, разбитое грозой.

Подниматься было тяжело, средняя наша скорость была около десяти метров в минуту, участок проходили рывками, часто ноги вообще не удавалось вытащить из снега.

Однако через какое-то время мы выбрались на перешеек между вершинками Разрытая и Буква.

Как я понял, нам необходимо было уходить в сторону Буквы. Самая грамотная стратегия – идти по следам снегохода. Чуть в стороне от следов снег был глубже. Когда приятель решил «поесть шиповника» и двинулся в его сторону, он тут же увяз почти по пояс.

Лес кончился, но вдоль дороги продолжался тянуться пояс мелких деревьев, появились обрывы на другую сторону, это значит, что мы идем по самому гребню хребта. Гора Буква была уже отчетливо видна впереди.

Тем не менее, через десять минут, стало понемногу темнеть. Костя начал задумываться о лагере, но где его тут можно было поставить? На первый взгляд, везде, но нам хотелось заночевать как-нибудь необычно, в идеале, совсем без палатки. Внезапно налетел такой ветер, что чуть не сбил меня с ног, приятель в этот момент убежал куда-то вперед и скрылся за бугром. Еще двадцать минут я его не видел, пытался пробираться к заснеженной вершинке горы Буква. Вдруг сильнейший порыв ветра сорвал с меня солнцезащитные очки, еще через минуту, пытаясь удержаться на подъеме, не смог устоять на ногах и вообще рухнул в снег. Но когда я оказался уже почти перед вершиной, порывы западного ветра уже были мне почти не страшны, и удалось слегка осмотреться по сторонам.

Мой компаньон выскочил мне навстречу и заявил, что место для ночевки он нашел. Мне стало интересно, где именно и раньше времени я решил не спрашивать об этом специально. По пути мы набрали упавших хвойных веток.

Повел он меня к обрывам, с которых открывались виды на Черногор. На западном склоне горы Буква под небольшими скалами у самого леса протянулась длинная снежная ступень, в некоторых местах можно было увидеть под скалами углубления размером с небольшие гроты. Однако гроты эти были не настоящие. У входа в один из таких «гротов» ветер намел большой сугроб, и пространства в гроте было достаточно для двоих человек, к тому же, сугроб защищал от ветра.

Мы постелили туда коврики и, накрывшись клеенкой, залезли в спальники. Теперь придется так лежать до самого утра, за «дверью» температура минус 16. Самая неприятная ситуация – это когда в таком положении внезапно захочется в туалет. Это целое событие, тут необходимо выбраться из укрытия. В три часа ночи, таким образом, мне удалось увидеть ночное небо, огни Серебрячки далеко внизу, на километр ниже нас и что-то большое и темное впереди. Но что это такое было, я совершенно не знал.

В восемь утра мы с товарищем, наконец, выглянули из спальников.

Силы восстановились, теперь можно было двигаться дальше. Я выглянул из «грота». Виды были заманчивые.

Оказалось, что тот большой массив, который мне довелось увидеть, но не удалось разглядеть ночью – гора Житная.

Именно туда нам и нужно двигаться. Тем не менее, пока было еще трудно понять, а стоит ли вообще забираться на самую вершину? Мы не знали, как именно под снегом располагаются дороги и, поэтому решили чесать так, как нам будет удобно.

Уже только вылезти снова на перешеек между Буквой и небольшой безымянной горкой, возле которой мы топтались вчера вечером, оказалось проблематично. Приходилось держаться за камни, на пути было скользко. Наконец, оставив позади себя Букву, мы пошли на юг через безымянную вершинку.

Эта разделительная вершинка оказалась единственным местом, где наши ноги вообще не проваливались в снег. На спуске встала перед нами новая задача: чтобы попасть на Житную, необходимо перебраться через балку, однако, можно было и не перебираться, а просто продолжать идти по хребту. Мы выбрали второй вариант. К тому же, я знал, что у Житной есть и вторая вершина. Когда еще дома, сидя в сети, я пытался найти информацию о балагане под Житной, мне удалось узнать, что неподалеку от домика находится некий Цементный родник. Тогда еще не понимая, что это вообще такое, начал искать о нем информацию. Единственное, что удалось найти – сообщение, что рядом с этим родником находятся два вагончика. Тогда я разыскал фотографию вагончиков и убедился, что они явно находятся на альпийских лугах, предположительно, под самой вершиной горы Житная. А поскольку альпика на горе Житная встречается только с восточной стороны, то это значит, что вагончики мы все равно увидим на нашем пути.

Почему нет такого вида спорта как хождение по глубокому снегу? Это же трудновато и рекорды можно ставить! Но главной трудностью на пути был даже не глубокий снег, а отсутствие у нас понятия о здешних особенностях рельефа, как-то раз у нас на пути внезапно оказался большой обрыв, вверх было идти очень долго, пришлось бы возвращаться и делать огромный крюк (и неизвестно, может, там тоже какой-нибудь обрыв или тупик), а вниз спуститься хотя и можно, все же потеря высоты выведет нас чуть ли не опять к границе леса.

Мы решили начать спуск, немного не дойдя до самого низа, чтобы не загружать себя еще больше, перебрались через балку и начали подниматься. Тут было особенно круто – приходилось часто отдыхать. Кстати, снегоступы здесь бы помогли не многим больше, чем их отсутствие!

Когда закончился подъем, перед нами открылась замечательная панорама южных склонов Житной, какие-то черные точки виднелись в двух километрах от нас. Вряд ли это были камни. Чуть ближе стало возможным разглядеть их. Один из трех «предметов» был похож на некий «вигвам», треугольный домик, по поводу двух других «точек» трудно было что-то сказать. Но ясно было одно – это какие-то человеческие строения. Около часа мы добирались до сооружений. В конце концов, в том месте, где прямо над следами снегохода возвышались скальные останцы мы вплотную подошли к одинокому вагончику (второго уже не было), чуть дальше увидели треугольный кош – большую добротную для туристов избу, а так же такой же «треугольный» туалет, в тот день полностью забитый снегом.

Хотелось что-то кинуть в желудок, мы выбрали для отдыха не вагончик (хотя в нем были теплые матрасы), а именно кош. Там была печка (только для очистки ее от снега понадобилось бы много времени), несколько кроватей, столик и какие-то несъедобные объедки, оставленные предыдущими посетителями. Видимо, летом этот кош предназначен для туристов, а вагончик – для пастухов. Неподалеку от вагончика торчал из снега деревянный забор, видать, какой-то загон – думали мы. Ну а где же родник? Искали, искали, а не нашли. Возможно, он просто где-то под снегом и сейчас не сезон его искать.

В коше мы провели около трех часов. Дров поблизости не было, печку растопить было бы делом очень долгим, оставалось кушать, да по окрестностям бродить. Приятель даже умудрился подремать, пока я бегал по соседним холмам, проваливаясь в снег.

Отойдя примерно на сто метров от домика, мне удалось выйти на настоящую смотровую площадку с великолепными видами. Впервые увидел вершину Матук и ее скальный уступ под названием Двухэтажка, северные склоны Нагой-Чука и каньон Цице. Снега на площадке было немного, он выветривался оттуда.

Возник вопрос о месте ночевки. Я решил, что неплохо было бы начать искать балаган под горой Житная. Ведь он, по идее, должен быть отсюда совсем недалеко (если верить описаниям в интернете). Вместе с другом мы решили действовать таким образом: поскольку, судя по фото, балаган находится ниже границы леса, возле какой-то балки, то искать его следует, на противоположном склоне горы, там, куда Житная «смотрит» в сторону каньона. Скорее всего, там, в одной из закрытых долин и прячется балаган.

Мы вышли из коша, нацепив рюкзаки, и двинулись немного назад, оставив скальные останцы южнее. Несмотря на все старания, подняться не удалось, склоны были очень скользкими. Мы задумались над тем, что же делать дальше. Но ответ на вопрос неожиданно прозвучал из телефона. Компаньону позвонили с работы и сказали, чтобы он срочно завтра был в городе.

Увы, пришлось отступать, хотя у меня была возможность остаться одному в этом месте, но поскольку условия сейчас не самые лучшие, к тому же зима, решил не рисковать. Но как мы успеем вернуться назад так быстро?

В общем, мы уже догадывались, что придется идти по ночи. Понятно, что нас снова ожидало соревнование по снегос-туппингу. Единственное, что облегчало веселые мазохистические «страдания» - можно было идти по собственным следам.

Однако начало очень быстро темнеть. В тот момент, когда мы скатывались вниз с перешейка между Разрытой и Буквой в сторону «Гастелло», стало уже совсем темно. Как хотелось нам, чтобы поскорее мы добрались до столика на развилке под горой Лысой, от которого начинается нормальная дорога. К сожалению, когда мы, двигаясь с потрясающей скоростью меньше километра в час (!), тявкая и матерясь, подошли к этому столику, страдания только усугубились. Начался самый настоящий кошмар, причина этому – все те же следы снегохода. Ночью нашел морозец, но не сильный, следы снегохода нынче не получалось «расширять» ботинками, ноги не могли нормально помещаться в линию следов, поэтому приходилось топать немного в стороне и посередине, где был просто дикий угар, потому что снег был везде АБСОЛЮТНО разной глубины, в одном месте было по щиколотку, а следующий шаг сопровождался уже проваливанием по колено. Немного радостней на душе стало в самом конце спуска перед Гуамкой – спуск стал более крутой и можно было съезжать на рюкзаках, к тому же, можно было попить из небольшого замерзшего водопадика слева от дороги.

В Гуамку мы пришли около четырех утра, сразу заснули, усевшись на какую-то лавку. Проснулись мы в восемь утра. Когда открылся магазин, мы закупились немного, тогда я совершил вообще идиотский поступок – за один раз осушил баллон тыквенного сока. Потом было плохо в маршрутке!

Другие события того дня лучше не упоминать здесь, они этого не заслуживают. Следующий поход мы запланировали сделать в конце апреля. Решили туда включить и Житную, и Матук, и все что будет угодно. В конце концов, весной обычно уже нет такого снежного покрова как в феврале. Однозначно, будет проще.

Снова заглянул в интернет. Оказалось, что обе дороги, разделяющиеся под горой Разрытой, соединяются как раз у коша, причем, нижняя дорога вполне проезжаема летом и осенью, к тому же, за проезд там не ругают, так как это не заповедник (хотя на карте заповедника, вроде, эти земли принадлежат к нему, следуя логике, что к заповеднику относится все выше границы леса). Возможно, Лаганакский хребет – это часть заповедника в режиме «лайт», отведенная так же для выпаса скота. Мне помогла и гугловская карта. Благодаря ей, мне удалось понять, где именно находятся две вершины горы Житная, кроме того, увидел с западной стороны между ними какую-то закрытую для автомобилистов долину. Вероятно, там и прячется балаган. В описании всех строений заповедника на Кавказфильме фигурировал так же и некий домик на горе Буква, он, согласно написанному, должен был стоять у входа в альпику. Однако мы его в прошлый раз почему-то не обнаружили.

27 апреля мы с товарищем снова приехали в Гуамку. Было жарко, чуть ли не как летом. Понятное дело, что снег в горах уже изрядно подтаял. Перейдя линию сохранившейся в Гуамке УЗК, мы направились к выходу из поселка. Именно отсюда и начинается самое интересное.